
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Научно-практическая конференция "Права человека, экология и гражданское общество"
3-4 июня 2005 г., г.Ивантеевка Московской области

Имеем право на недоверие
В.Н.Шалимов¹, В.Л.Зяблин², И.С.Резникова³, А.М.Виноградова⁴

¹ Доцент ВИ ЮРГТУ, кандидат технических наук, председатель Волгодонского отделения СОЭС, г.Волгодонск, Россия, shalimoff@mail.ru
² Инженер-физик, председатель Ростовского отделения Межрегионального общественного движения “За безъядерный Дон”, г.Ростов-на-Дону, Россия
³ Председатель Межрегионального общественного движения “За безъядерный Дон, г.Волгодонск, Россия, irina@volgodonsk.ru
⁴ Председатель Балаковского отделения Всероссийского общества охраны природы, г.Балаково, Россия, vam@balakovo.san.ru

С 21 января 2001 года, когда в реактор Волгодонской АЭС (РоАЭС) впервые были загружены 163 топливовыделяющих сборки, прошло три года. За это время произошло 7 значительных остановок энергоблока из-за недостаточной надежности электрооборудования. Кроме того, три раза блок останавливали на планово-предупредительный ремонт (ППР), в том числе в мае 2003 года - на капитальный с полной перегрузкой топлива.

Сегодня потенциально опасным считается любой ядерный реактор. Существует некоторая вероятность тяжелой аварии, которая отлична от нуля и принципиально неустранима. Допустимая вероятность тяжелой аварии нормируется на уровне порядка 10-7 на один реактор в год. Однако, реальная вероятность тяжелой аварии реактора ВоАЭС по оценкам независимых специалистов значительно выше и близка к 10-4. Согласно СП11-113-2002 критериями для зонирования территории по степени опасности чрезвычайных ситуаций определено, что частота реализации опасности случаев/год от 10 -3 до 10 -5 по социальному ущербу относит наше проживание к “зоне жесткого контроля, когда необходима оценка целесообразности мер по уменьшению риска”. Это очень большая вероятность, сопоставимая практически с риском для каждого из нас погибнуть в транспортном происшествии.

Мы считаем, что эта вероятность должна согласовываться с обществом и государством, например путем референдума, до строительства и пуска каждого очередного ядерного реактора. Без такого согласования пуск реактора приводит к произвольному ограничению ряда основных прав населения: жертв возможной катастрофы.

В настоящее время считается приемлемым профессиональный риск для промышленности, включая сюда атомную- и теплоэнергетику, равный 5•10-5 на одного человека в год. Действительные риски близки в этой величине и несколько выше только у строителей, шахтеров и рыбаков.

Однако, особенностью тяжелой аварии на АЭС с выбросом значительного количества радиоактивности в биосферу является то, что число преждевременных смертей из-за облучения среди лиц персонала АЭС может быть пренебрежимо мало по сравнению с общим числом преждевременных смертей среди облученного населения, пропорционального его коллективной дозе. Отсюда следует, что приемлемой вероятностью аварии чернобыльского масштаба на ВоАЭС следует считать величину ~ 10-8 аварий на один реактор в год. Для сравнения, американцы получили согласие своей общественности на уровень риска, выражающийся таким показателем: 10-6 аварий на один реактор в год. Но вполне возможно, что они имели в виду аварии существенно меньших (на два порядка) масштабов, чем чернобыльская, либо у них иной подход к оценке приемлемого риска. Однако, в любом случае важно отметить, что приемлемым для них является только то, на что получено согласие общественности.[1]

А как обстоят дела в нашей стране?

27 июня 1999г. в Ростовской области была создана инициативная группа граждан из 50-ти человек Ростовской области, инициировавшая процесс проведения референдума о дальнейшей судьбе ВоАЭС. Облизбирком отказал в регистрации группы, после чего решение этого вопроса перешло в судебную плоскость. Ростовский областной суд решением от 21 декабря 1999г. отказывает в регистрации инициативной группы. Верховный суд выносит аналогичное решение, подчеркнув “… невозможность вынесения на референдум поставленных вопросов, так как они в случае их обсуждения могли бы свидетельствовать о противопоставлении воли и намерений населения субъектов РФ воле федерального законодателя”. Интересы общества и государства вошли в глубокие противоречия.

Не добившись справедливого судебного решения в России общественность подала жалобу в Комитет по правам человека при ООН в Женеве о нарушении права граждан России на свободное волеизъявление.

7 февраля 2000 года завершила свою работу очередная государственная экологическая экспертиза проекта ВоАЭС, давшая ему положительное заключение.

Параллельно ей, с окончанием в декабре 1999 года, 50 ученых нашего региона провели общественную экологическую экспертизу проекта станции с отрицательным заключением о возможности завершения строительства и пуска в эксплуатацию, признав их недопустимыми. Пять жителей Ростовской области и “Совет Гринпис” 26 апреля 2000 года подали жалобу в суд о признании незаконным заключения госэкспертизы по проекту ВоАЭС. Суды всех инстанций отказали в удовлетворении нашего иска, а надзорные жалобы в Верховный суд и Генеральную прокуратуру также остались без удовлетворения.

Последовательно отстаивая свои права на жизнь, здоровье и благоприятную окружающую среду четверо граждан Ростовской области обратились с заявлением в Страсбург, в Европейский суд по правам человека. В феврале и марте 2002 года получены уведомления, что наши жалобы будут рассмотрены судом, как только это будет возможным.

Общество оказалось лишенным возможности эффективно отстаивать свое право на наивысший достижимый уровень физического и психического здоровья. Дополнительно навязанный нам груз социального стресса от соседства с ВоАЭС здоровья не прибавит.

Черта г.Волгодонска находится в 13-ти км от ВоАЭС, и мы имеем право жить с чувством достаточной безопасности от пагубных последствий для своей жизни, здоровья и собственности возможного аварийного радиационного выброса. Такая достаточная безопасность возможна, если при строительстве и пуске ВоАЭС были бы соблюдены все существующие правила и нормы атомной энергетики по безопасности, чего на самом деле нет.

Так в справке о качестве строительно-монтажных работ строящихся объектов Ростовской АЭС за 1985г., подписанной начальником УС Ростовской АЭС А.П.Романишиной изложены данные о серьезных отклонениях от проекта при проведении строительно-монтажных работ на наиболее ответственных объектах станции, в том числе и на реакторном отделении блока N1. Кроме того, о систематическом нарушении технологии производства работ на строящихся объектах РоАЭС свидетельствуют многочисленные документы переписки между проектировщиком, заказчиком и подрядчиком (см.: 1.Письмо главного инженера УС “Атомэнергострой” А.А.Усова начальнику “Гидроспецстроя” т.Гордееву N1117 от 06.06.84г.; 2. Письмо заместителя директора АЭС И.В.Титова главному инженеру треста “Волгодонскэнергострой” Е.А.Баженову N26/718 от 25.05.80г.; 3. Письмо главного инженера дирекции Ростовской АЭС Д.И.Ренева главному инженеру треста “ВДЭС” Шило Н.Е. N2737-801 от 09.04.84г.; 4. Письмо главного инженера УС “АЭС” А.А.Усова начальнику ВМУ Казакевичу Г.И. N1549 от 14.08.84г.; 5. Письмо зам.директора РоАЭС В.Г.Ионова управляющему трестом “ВДЭС” т.Таланову N08-10/894 от 16.04.84г.; 6. Письмо начальника ГРПГО ТЗПа Н.П.Горшкова к зам.директора РоАЭС Титову И.В. N1145/197ГРП40 от 22.01.81г. и другие).

Особо следует обратить внимание на письмо начальника предприятия N20 В.А.Ксендзова в адрес заместителя заведующего отделом угольной промышленности Ростовского ОК КПСС т.Мрыхина П.Г., копия: директору строящейся РоАЭС Мустафинову Э.Н. (без номера и даты) о неудовлетворительном состоянии глубинных реперов и осадочных марок, а также об уничтожении некоторых реперов.[1]

АЭС - коммерческое предприятие, производящее и продающее электроэнергию и извлекающее из этого для себя материальную выгоду. Электроэнергию, которую потребляем, мы оплачиваем сполна по счетам и, следовательно, ничем более оплачивать не должны, в том числе и дополнительным риском для своих жизни, здоровья и собственности, которые породил пуск ВоАЭС. Тот дополнительный и чрезмерный риск, который нам “подарила” ВоАЭС, она должна полностью компенсировать. Мы полагаем, что в соответствии со степенью этого риска, ВоАЭС следует обязать оплачивать страхование нашей жизни, здоровья и жилища от пагубных последствий возможной радиационной аварии в солидной страховой компании по нашему выбору. Очевидно, что сумма страховых взносов в этом случае будет зависеть от оценки реального риска такой аварии и пусть Минатом доказывает не жителям 30-километровой зоны, а страховой компании, что этот риск не велик.

Атомная пресса навязчиво внушает жителям г.Волгодонска, что “…Многолетнее изучение радиационной обстановки вокруг нормально функционирующих АЭС с реакторами ВВЭР показало, что радиационное воздействие на население и условия его проживания за пределами санитарно-защитной зоны практически отсутствует - риск, обусловленный газоаэрозольными радиоактивными выбросами АЭС в десять тысяч раз ниже риска онкологических заболеваний, получаемых естественным путем и т.д.”

Давайте посмотрим, что же происходит на самом деле, когда мониторинг проводит независимая общественность? Примеров множество, приведем некоторые. Сразу оговоримся, что ведомственный радиомониторинг проводится только по гамма-излучению.

В 2003 году Балаковское отделение ВООП (председатель Анна Виноградова) провело радиоэкологические исследования образцов внешней среды, отобранных в 30-километровой зоне своей АЭС (образцы - почва, трава и водоросли пруда-охладителя, вода пруда-охладителя, Волги, питьевого водопровода и скважины с.Натальино 1,5-2 км от АЭС, продукты питания). Исследования проводились с августа по ноябрь 2003 года аккредитованной лабораторией радиационного контроля Саратовского университета. Были сделаны спектрометрические, альфа-бета-радиометрические исследования образцов, дозиметрические измерения на местности.. Результаты исследований подтвердили факт присутствия в незначительных количествах техногенного цезия-137 во всех пробах, что находится на уровне средних значений Чернобыльских глобальных выпадений. Из официальных источников (ГЦСЭН) стало известно, что содержание трития в пруде-охладителе АЭС в 10 раз выше, чем в Саратовском водохранилище, в 1993 году этот показатель был в 2,5 раза ниже. Эти официальные первичные исследования позволяют сделать вывод, что идет накопление радионуклидов в объектах внешней среды, что балаковцы давно живут на территории, подверженной воздействию малых доз радиации, что естественный фон, который указывают службы в информсводках для населения - это дезинформация.

При работе АЭС с реактором ВВЭР-1000 в атмосферу дополнительно ежегодно поступают радиоактивные выбросы (в расчете на 1 год непрерывной работы на номинальной мощности одного энергоблока) в количестве более 50 ТБк.

Нормализованные выбросы в атмосферу от работы одного блока ВВЭР-1000
N Виды радиоактивных выбросов Суммарная активность ТБк/(ГВт · год)
1 Радиоактивные благородные газы 48,0
2 Тритий 2,8
3 Долгоживущие радионуклиды 1,0
4 Углерод - 14 0,2
5 Йод - 131 1,2
Всего: 53,2

Следует отметить, что использование нормализованных величин, исходя из которых в настоящее время рассчитывают ожидаемую коллективную дозу населения, зачастую приводят к занижению результатов. Так, например, в работе Нижегородского НИИПКИ “Атомэнергопроект” приводятся данные по выбросам радиоактивных благородных газов на АЭС с реактором ВВЭР-1000 превышающие величину нормализованного выброса (табл.), за те же годы соответственно по Балаковской АЭС - в 6 раз, по Калининской АЭС - в 9 раз. [1]

После остановок блока №1 на Волгодонской АЭС 7 ноября 2003 года и 14 января 2004 года на страницах атомных СМИ руководители станции объяснили, что предпринимаются меры по устранению тех серьезных недостатков, из-за которых энергоблок постоянно дает сбои. Итак, 7 ноября по официальной информации из-за внешней причины короткого замыкания на линии ЛЭП-500, идущей в сторону г.Тихорецка (Краснодарский край), на ВоАЭС создается предаварийная ситуация, когда из-за скрытого дефекта в оборудовании происходит короткое замыкание в вентильном колесе возбудителя генератора. Сработала автоматика, аварии не произошло, выброса не было. О недостатках в конструкции не говорилось. А вот в Госатомнадзоре нам сообщили именно о недостатках конструкции парогенератора: не пошел назад один из клапанов. В официальном ответе Госатомнадзора от 25.12.2003г. говорится: “произошло нарушение в работе 1-го энергоблока”. Работала комиссия, следовательно инцидент был явно не рядовым.

Объясняя ситуацию с коротким замыканием заместитель директора ВоАЭС по модернизации электрооборудования сказал, что при авариях на линиях электропередач на помощь приходит система противоаварииной автоматики (ПАА), перераспределяющая потоки электроэнергии на другие участки, обеспечивая устойчивую работу АЭС. И такая система уже частично внедрена и сработала в начале января этого года в Волгоградской области во время обледенения линий электропередач. У нас 7 ноября она не сработала. Зато сработала система защиты от информации. Атомщики ежедневно по электронной почте забрасывающие региональные СМИ своими пресс-релизами о высокой надежности станции, об аварии сообщили лишь спустя три дня.

Безопасность атомных станций возможна только при условии, что работы на всех этапах их жизненного цикла выполняются на суперкачественном уровне. А это и высочайший класс оборудования, и хорошо обученный персонал. В этой области за ошибки и халтуру приходится расплачиваться тысячами жизней. Подтверждением тому, что существующая система трубопроводной арматуры и клапанов на отечественных ВВЭР-1000 ненадежна, явилась поездка группы специалистов ВоАЭС уже 17-24 ноября 2003г. на французскую АЭС “Фламанвиль” и 7-13 декабря на АЭС США. Во время встречи на “Фламанвиль” главный инженер ВоАЭС подробно остановился на событии, произошедшем на ВоАЭС 7 ноября 2003г., к которому французские коллеги проявили большой интерес.

В США наши атомщики посетили предприятия и атомные станции, изготавливающие и эксплуатирующие электромагнитные клапаны (ЭМК), так как “надежная работа трубопроводной арматуры - решающий фактор работы систем безопасности в случае аварии. ЭМК имеют существенные преимущества в плане повышения надежности и низкой потребности в ремонте перед клапанами с приводами, используемыми на наших АЭС. С целью изучения опыта эксплуатации ЭМК американской стороной была организована эта командировка. Будет принято решение о применении ЭМК на ВоАЭС”.

Что настораживает и беспокоит общественность? “Шевеление” начинается, как правило, когда где-нибудь в очередной раз “грохнет”. По-прежнему программы развития атомной энергетики не имеют заключений государственных экологических экспертиз, не говоря уже об общественных. Нашим специалистам по атомной энергетике все ни по чем.

Нельзя говорить, что сегодня обеспечивается должная ядерно-радиационная безопасность АЭС. Поэтому в районах размещения АЭС в условиях ограниченной гласности и зачастую дезинформации возникают проблемы взаимоотношений с местным населением. Чем более открыто и достоверно население информируется о работе АЭС и о радиационной обстановке вокруг нее, тем меньше признаков радиофобии. Дезинформация и обман в значительной степени способствуют возникновению слухов, недоверия и в конечном счете непринятия ядерной энергетики. Экологическая чистота АЭС и ее безопасность для окружающей среды и населения - это миф.

На одном из совещаний в феврале 2004г. на Волгодонской АЭС ее директор А.В.Паламарчук сказал, что объем финансовых средств концерна “Росэнергоатом” позволяет вводить в России по одному энергоблоку каждые два года. В ближайшее время приоритетными названы калининский третий и курский пятый блоки. Судьба второго ростовского зависит сегодня не столько от финансового сопровождения работ, проводимых на блоке, сколько, по мнению ее директора, от отношения и желания персонала к вводу блока в эксплуатацию: “Насколько стабильно и безопасно мы будем эксплуатировать первый энергоблок, настолько вырастет к нам доверие в регионе, в концерне, в Минатоме”.

Хотелось бы получить от ВоАЭС 99 процентов гарантии того, что на блоке №1 не случится больше никакого инцидента типа того, который произошел 7 ноября 2003 года.

А в это время информационный центр АЭС постоянно подает сведения, что на радиационный фон никак не влияют остановки блока. Вместе с тем известно, что при смене режима работы выбросы усиливаются. Однако изо дня в день АСКРО показывает одни и те же цифры. Это дает повод полагать, что фон вообще не измеряется, либо зашунтированы поверенные приборы в системе АСКРО.

В этой связи имеет смысл воспроизвести некоторые выводы общественной экологической экспертизы 2000г. проекта Ростовской АЭС [2]:

Риск аварий на РоАЭС существенной возрастет, а их последствия могут быть катастрофическими, так как в проекте не учтен срок хранения оборудования, не соответствующий установленным ТУ заводов-изготовителей.

Эксплуатация РоАЭС в современной экономической ситуации будет убыточной, либо приведет к росту стоимости электроэнергии в регионе.

И то, и другое имеет место. Тарифы на электроэнергию в Ростовской области самые высокие по России. Блок по итогам работы 2003г. признан убыточным. Станция не платит городу налоги за землю, которые являются главной составляющей бюджета Волгодонска. А в это время во властных структурах города и области еще находятся чиновники, продолжающие ждать манны небесной от завершения строительства и пуска в эксплуатацию второго энергоблока ВоАЭС.

Блажен (или юродив) - кто верует!

Литература:

Материалы российско-американских слушаний: Перспективы развития безопасной энергетики в Ростовской области. 28-30 мая 2000г., г.Ростов-на-Дону. - 211 с.

Материалы экспертной комиссии общественной экологической экспертизы по проекту Ростовской АЭС (официальные документы). 2000г., г.Волгодонск. - 70 с.

Список тезисов сообщений участников
На стартовую страницу конференции