
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
****** Х И М И Я * И * В О Й Н А **********************
*******************************************************************
*** Сообщение CHEM&WAR.737, 21 августа 2005 г. **
*******************************************************************
Подземные взрывы

ЛЮБИТЕЛЕЙ ПОВЗРЫВАТЬ В СТРАНЕ МНОГО

СЕЙСМОРАЗВОДКА
Адам ГЛИКМАН: <Осваивая огромные деньги, сейсмологи не предсказали
ни одного землетрясения>
В No 40 и 49 <Новая газета> писала о том, что американские и
российские ученые при поддержке губернатора Камчатки затеяли эксперимент:
взорвать под землей 500 тонн взрывчатки и посмотреть, что будет. Планировали
взрыв как раз на август. После скандала в СМИ эксперимент отложен на
неопределенный срок. Недавно получен официальный ответ Академии наук:
эксперимент оценивается негативно.
Но главный, как оказалось, отклик пришел на общередакционную почту:
<Взрыв действительно опасен, а главное - для настоящей науки совершенно
бесполезен, потому как сейсморазведка - величайшее заблуждение в истории
физики>. И подпись: директор НТФ <Геофизпрогноз> Адам ГЛИКМАН.
Мы решили предоставить ему слово.
Справка <Новой>
Адам ГЛИКМАН - автор спектрально-акустического научного направления в
теоретической акустике твердых сред, которое является альтернативным
традиционному. Главное отличие этого направления - все его положения
доказываются экспериментально.
С помощью метода спектрально-сейсморазведочного профилирования (ССП),
созданного Гликманом, стало возможно выявлять в породном массиве зоны
тектонических нарушений. Метод ССП стал первым инженерно-геофизическим
методом, с помощью которого можно прогнозировать разрушение инженерных
сооружений даже до начала их строительства.
Этот метод не требует взрывов и больших денег. Однако, судя по всему,
прежде чем он станет широко применяться на практике, пройдет много десятков
лет. Почему? Вместо ответа - цитата из книги <Герои, злодеи, конформисты
российской науки> известного биохимика и биофизика Симона Шноля:
<Наука прекрасна:
Чего же мы так странно себя ведем? Почему из-за второстепенных
обстоятельств <не замечаем> труды своих научных собратьев, почему пионеры,
прокладывающие новые пути, как правило, вызывают у нас антипатию, почему мы
так радуемся, когда нам говорят, что их открытия - ошибки?
... Есть тут эволюционно обусловленный резон. Нужно оберегать <золотой
фонд науки> от засорения неверными сведениями. Так что терпите, пионеры! У
вас нет выбора - будьте героями! Но... Но очень далеко <научное сообщество> -
это <братство ученых> - от идеала. Здесь своя иерархия, касты, ярмарки,
сплетни, слухи, рыночный ажиотаж. Здесь непознаваемым образом формируется
<общее мнение>, создаются и рушатся кумиры. Здесь самое большое
удовольствие - <разоблачение выскочек>. Здесь: Хватит, однако, перечислений.
Здесь <нормальное> человеческое общество, не очень далеко продвинутое от
общества бандерлогов. А жаль>.
Бомбилы и Выбегалло
- Физика землетрясения непонятна до сих пор, и именно поэтому его
невозможно прогнозировать. Но людям трудно говорить: <Я чего-то не знаю>.
Наверное, поэтому нет ни одного ученого-сейсмолога, который бы
сказал, что не понимает, что такое землетрясение, хотя этого не понимает
никто. Во всем мире сейсмологи всего лишь регистрируют землетрясения. Но они
в этом никогда не признаются. Они говорят: мы прогнозируем, изучаем (глаголы
несовершенного вида), а для этого нам нужны взрывы и деньги.
Инициаторы взрыва на Камчатке утверждают: если взорвать, можно много
чего увидеть. Я тут вспоминаю героя Стругацких профессора Выбегалло, который
тоже говорил: <Если речь обезьян записать на магнитофон и воспроизвести
ускоренно и задом наперед, можно узнать много чего интересного>.
Впрочем, дело не только в том, что от этого эксперимента не будет
никакой пользы, а в том, что он действительно может быть опасен.
Есть теория землетрясений (смешно, конечно, если учесть, что никто не
понимает, что такое землетрясение, а теория есть). Так вот, в этой теории -
речь об энергетике, накопленной в недрах земли, и о напряженности горных
пород. Это вообще-то основные понятия горного дела. Но проблема в том, что
ни энергию пород, ни их напряженность замерить нельзя. Ну не дошла еще
цивилизация до этого! А если измерить нельзя, то и говорить об этом тоже
нельзя.
Землетрясения бывают природные и техногенные (они называются еще
горными ударами). И надо же было такому случиться, что мне с коллегами
удалось разобраться с физикой горных ударов. Оказалось, это так просто!
В школе нам рассказывали, как взвод солдат шагал по мосту в ногу,
возник резонанс - и мост обрушился. Это был элементарный горный удар, потому
что горные удары происходят, если работает какой-то механизм, который входит
в резонанс с собственными колебаниями в земной толще. Такими механизмами
могут быть горный комбайн, насосная станция. А раз мы поняли физику, мы
можем прогнозировать, где, например, насосную станцию ставить можно, а где
нельзя. Есть много признаков того, что физика природных землетрясений та же,
что и техногенных.
На Земле есть такие зоны - зоны тектонических нарушений. Мы выяснили,
что если начать воздействовать в таких зонах на грунт строительными
механизмами, то грунт теряет прочность. А кроме того, как недавно обнаружили
ученые (наши коллеги) из Екатеринбурга, в таких зонах происходит пульсация
грунта. Поэтому трубы, проложенные в этих местах, неизбежно будут
разрушаться. И горные удары происходят именно в этих зонах. В такой зоне
была, кстати, построена Чернобыльская АЭС.
Авария на ЧАЭС и произошла в результате горного удара. В тот день
сейсмологи зафиксировали два толчка как раз под четвертым энергоблоком. Но
это не сейсмоопасная зона, и там не могло быть природных толчков, значит,
были техногенные. Теперь останки блока заключили в саркофаг. Что с ним
происходит? Он неуклонно уходит в землю и разрушается. По сути, это физика
зыбучих песков. Скверно, что для геологических изысканий таких опасных
объектов как раз использовалась и продолжает использоваться сейсморазведка,
которая не дает никакой информации.
Подземный взрыв на Камчатке даже опаснее, чем на поверхности. Дело в
том, что земная толща в принципе представляет собой горизонтально слоистую
среду. Может оказаться так, что взрывное воздействие в пределах одного слоя
будет распространяться вдоль этого слоя в разные стороны - и вся энергия
взрыва не будет выходить из этого слоя. В результате могут произойти
подвижки пород в пределах этого слоя там, где порода находится в разрушенном
состоянии. А это как раз и придется на зоны тектонических нарушений, то есть
зоны, в которых зарождаются землетрясения. При этом вероятность
землетрясения может как уменьшиться, так и увеличиться, вплоть до
развязывания его. При взрыве с поверхности будет то же самое, но энергия
взрыва при этом распределится между многими слоями.
Но это не к тому, где взрывать лучше. А к тому, что вообще нельзя
взрывать.
Энергия заблуждения
Бывает так: некоторые идеи представляются настолько очевидными, что
их сразу принимают за аксиому, не требующую доказательств. Если эта идея
лежит в основе научного направления и оказывается ошибочной, то развитие ее
и всего направления ведет в тупик.
Подвергнуть аксиому сомнению оказывается весьма затруднительно. Из-за
инертности нашего сознания, из-за давления авторитетов. А бывает, что
находиться в состоянии заблуждения выгодно.
Именно это произошло с сейсморазведкой.
Идея сейсморазведки проста: вы пришли в лес, крикнули <Ау!> и
получили эхо, а если ударить по земной поверхности - тоже ведь должны
получить эхо-сигнал. Вот и вся идея. В двадцатые годы XIX века великий
математик Пуассон решил волновое уравнение и описал распространение упругих
колебаний в твердых средах - это и стало основой сейсморазведки.
Однако физика - это совокупность эффектов и явлений. Примерно
половину из них мы не понимаем, но используем. Электричество, например. Вам
повезло, если вы открыли эффект. Если вы этот эффект поняли, вам крупно
повезло. Если же вы смогли математически его описать, то это уже теория
высокого уровня. Но если у вас нет за душой эффекта, то все ваши мысленные
построения - это не теория, а гипотеза.
Пуассон был методологически грамотен, он так и сказал: это гипотеза,
потому что на практике проверить ее в то время было невозможно. То есть это
была математика - не физика. Но после смерти Пуассона другие математики
продолжили его дело, назвав это теорией и физикой.
К началу ХХ века в учебниках можно было прочесть, что акустика
твердых сред (сейсморазведка - ее часть) как наука завершила свое развитие,
потому что система математического обеспечения настолько надежна, что сможет
описать любую ситуацию, которая когда-либо возникнет в этой области знаний.
Познание бесконечно, и подобного рода заявления всегда бывают жестоко
отмщены.
Путешествие к центру Земли
И вот в начале ХХ века начались первые практические сейсмоизмерения.
И, о ужас: нет эхо-сигнала! А сколько уже академиков в мире, которые
называют себя сейсморазведчиками!
Неудачу списали на <плохую> аппаратуру. С тех пор уже почти сто лет
практическая сейсморазведка идет по пути совершенствования аппаратуры.
Однако до сих пор экспериментально не доказано вообще ни одно из
фундаментальных положений акустики твердых сред.
А тогда, в начале ХХ века, на улучшение аппаратуры потребовались
деньги. Для этого надо было предъявить хоть какие-то результаты.
Нашелся гениальный человек - профессор Загребского университета
Мохоровичич. В 1909 году он сообщил, что с помощью сейсморазведки он получил
информацию о геологической границе между корой земного шара и мантией. Это
было гениально, потому что эту информацию до сегодняшнего дня невозможно
проверить. Однако <поверхность Мохоровичича> есть во всех энциклопедиях.
В общем, первый обман. В течение одного-двух лет в разных краях Земли
ученые подхватили эту маленькую хитрость. В 1911 году академик Голицын
сообщил, что с помощью сейсморазведки он выяснил, что ядро земного шара
жидкое (помните, изучали в школе?) и что кора земного шара под материками
толще, чем под морями. Если не верите, пойдите проверьте! До сих пор это
невозможно.
После этих заявлений сразу пошли деньги. Ведь если вы со своей
плохонькой аппаратурой вот какие штуки узнали, и я дам вам денежку - вы
же мне про нефть расскажете все досконально.
Не тут-то было! Вот поверхность Мохоровичича они до сих пор
исследуют, а про нефть не могут. То, что можно проверить, не получается.
Синусоида в шахте
По образованию я не геофизик. В сейсморазведку попал случайно. Будучи
радиоинженером, волею судьбы оказался в Ленинградском горном институте. Там
потребовалось создать аппаратуру для подземных сейсмоизмерений. А когда я ее
сделал, сказали: сам и испытывай.
В 1977 году я впервые спустился в угольную шахту. Выполнил все
измерения, начал их обрабатывать и увидел такое! Я обнаружил, что при
ударном воздействии на горную породу получается отклик в виде затухающей
синусоиды. До меня это видели все, но объясняли иначе.
Если вы учились в школе, то должны знать, что синусоиду нельзя
создать никак иначе, кроме как с помощью колебательной системы.
Я ждал, что меня схватят за руку и скажут: <Осел! ты изобрел
велосипед! это и так все знают, это же элементарно>. Вместо этого я получил
противодействие со всех сторон: какая может быть колебательная система в
земной толще?! Ты же не сейсмик по образованию, куда ты лезешь не в свое
дело!
Это поразительно! Вот уже почти сто лет они отказываются видеть
синусоиду, потому что в подсознании у них заложено, что там ее не может
быть. Ведь тут одно исключает другое: либо синусоида, либо эхо-сигнал.
Зачем я полез в шахту? По статистике, в 70-е годы каждый добытый
миллион тонн угля стоил одну человеческую жизнь. Сегодня, насколько мне
известно, эта статистика возросла раза в 3-4. Одна из причин - обрушение
пород кровли (потолка в шахте). Ученые пытались научиться это
прогнозировать. Мой институт тоже занимался этой проблемой.
Когда я увидел синусоиду, мне повезло: я смог увязать ее параметры с
геологическим строением и научился предсказывать обрушение кровли. Наши
прогнозы были стопроцентны. Наша аппаратура пошла в серию и уже применялась
во всех угольных регионах страны.
Что только не делали в институте, чтобы уничтожить нашу работу.
Однако шахтные геологи стояли за нас стеной. И только в 93-м нас выперли
из института - когда уже все рухнуло.
Аппаратуру нашу на всех шахтах ликвидировали, и люди продолжают
гибнуть. Сначала к нам еще обращались с шахт. Потом все заглохло. Я пытался
что-то сделать, ходил по шахтерским начальникам, но один цинично меня
остудил: <Сам подумай, за погибшего шахтера платит государство, а за твою
аппаратуру должна платить шахта, так оно ей надо?>. Я подумал: это только у
нас так. И попытались продвинуть эту методику на Запад. Там ответили: пока
этой аппаратуры не существует, за погибшего шахтера платит профсоюз, а если
на шахте будет аппаратура, которая может предотвратить гибель, но кто-то
все-таки погибнет, то за него придется платить владельцу шахты. Везде
деньги.
Тогда мы организовали собственную научно-техническую фирму и
продолжили свою работу - теперь уже на поверхности Земли.
Работая четверть века с учеными, я заметил, что самое трудное - не в том,
чтобы сделать открытие, а в том, чтобы набраться храбрости и заявить об этом.
Такой пример. У меня был шеф - очень умный человек. Я помогал ему
собрать одну установку. Он обнаружил новый эффект, пришел в жуткое волнение.
На следующий день он разобрал установку и выбросил ее. <Почему?> - спросил
я. <Я должен защищать докторскую диссертацию. Ты представляешь, если
окажется, что я знаю эффект, которого не знают те, перед кем я буду
защищаться. Они не дадут мне защититься>.
Этим определяется эффективность нашей науки. И этим тоже.
Наука - это такое же ремесло, как любое другое. Портняжное дело,
например. Настоящая наука не боится ясности. Не путайте науку с
наукообразием. Наукообразными словами можно городить любую чушь, и ее
стерпят - кто же будет переспрашивать, кому охота показаться глупым? Если
ученый не может объяснить людям свою науку - ищите обман.
Наука - не жена
Сейсморазведка - самая дорогая область геофизики. По цифрам 91-го
года, в СССР на сейсморазведку тратилось 94% всех геофизических денег, а
6% - на все остальные методы - космические, аэрометоды, электроразведку,
магниторазведку, радиоактивную разведку, скважинные методы. И у этих-то
остальных как раз что-то получается, а у сейсморазведчиков - ничего. Цифры
ведь говорят не об эффективности метода, а лишь о его дороговизне.
Всем известно, что вся нефть открыта с помощью сейсморазведки. На
самом деле, как оказалось, они ни разу не нашли нефть. И не искали. Делается
это так. Например, пробурили скважину, нашли, потом притащили сейсморазведку,
сделали измерения, <подтянули> их к фактическому разрезу, как они деликатно
говорят. А в документах пишут: сначала была сейсморазведка. Это не только у
нас, это обман мирового уровня. Потому что от таких денег нельзя отказаться.
Бороться с этим бесполезно. Каждый должен бороться внутри себя. Если
моя задача - наука, то есть поиск истины, то я не позволю себе оперировать
категориями, которые не подлежат исследованию. А если я пришел в науку
только для того, чтобы защитить диссертацию, мне на это начихать. Вся
разница.
Если человек, находящийся в науке, хоть раз в жизни солгал - не жене,
не соседу - в науке солгал (<подтянул> результаты, защитил липовую
диссертацию, украл чью-то идею), начиная с этого момента он для науки
умирает, он больше ничего не сможет в ней, как бы талантлив он ни был. Это
закон. Перешагнуть его никому не удается.
Я думаю, быть на научной должности, но не быть ученым - это
безнравственно.
У нас в стране никто никогда ни за что не отвечал. Будучи, скажем,
академиком, вы можете принимать любые решения, они могут обойтись кучей
жизней, ну и что! Вы же не будете отвечать за это.
То есть это шире науки. Это проблема нашего государства.
Записала Е.Игнатова, "Новая газета", 11 августа 2005 г.
http://2005.novayagazeta.ru/nomer/2005/58n/n58n-s17.shtml

**************************************************************
* Бюллетень выпускается Союзом "За химическую Безопасность" *
* (http://www.seu.ru/members/ucs) *
* Редактор и издатель Лев А.Федоров. Бюллетени имеются на *
* сайте: http://www.seu.ru/members/ucs/chemwar *
* ********************************** *
* Адрес: 117292 Россия, Москва, ул.Профсоюзная, 8-2-83 *
* Тел.: (7-095)-129-05-96, E-mail: lefed@online.ru *
************************** Распространяется *
* "UCS-PRESS" 2005 г. * по электронной почте *
**************************************************************

Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск 404 Not Found