|
|
| О нас | История и Успехи | Миссия | Манифест | |
Сети МСоЭС
Члены МСоЭС
Дела МСоЭС
Программы МСоЭС
СоЭС-издат
Новости МСоЭС
|
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск
##################################################################
########## ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ****************##
#######**** ****************************************************##
#### Сообщение ECO-HR.1239, 19 декабря 2003 г. ****************##
##################################################################
Право на ответственную власть
САРАТОВСКАЯ ОБЛАСТЬ: ГОД НАЗАД В ГОРНОМ СЛУЧИЛАСЬ АВАНТЮРА
То была шекспировская драма.
На старте практических работ по ликвидации ОВ на саратовской сцене
действовали два лица - губернатор области Д.Ф.Аяцков и большой начальник
по охране природы Саратовской области Н.Петрученко.
От первого общественность узнала, что перед самым пуском объекта в
Горном в области сосредоточилось 50 шпионов. А еще он сообщил, что на
пуск объекта будто бы прибудет сам президент России В.В.Путин или, на
худой конец, премьер-министр М.М.Касьянов.
А вот заместитель начальника областного управления природных ресурсов
Н.Петрученко сразу после приема объекта в эксплуатацию, случившегося 10
декабря, сказал, что завод, "дай бог, запустят весной", о его запуске в конце года
не может быть и речи. И он знал, что говорил - устранить 40 замечаний,
касающихся вопросов безопасности, нельзя было ни за неделю, ни даже за месяц.
Одно из заявлений Н.Петрученко (<завод не будет запущен без разрешительных
документов на сбросы и выбросы отходов... Нет сомнений, что военные
выполнят все наши требования... Иначе саратовский ГУПР не допустит
запуска>) было опубликовано утром 19 декабря (<Время МН>, 19 декабря 2002
года).
Ирония истории состояла, однако, в том, что мнением Н.Петрученко никто
не интересовался. Глава Росбоеприпасов З.П.Пак решил по иному - он просто
облокотился на решения экологов и вечером 19 декабря дал команду приступить
к уничтожению иприта. А утром 20 декабря объект завершил уничтожение
первой загрузки иприта.
Таким образом, реальными событиями управляли совсем не те лица,
которых публика видела на сцене - командовал парадом З.П.Пак. 4 декабря он
появился на публике с интервью в официозе - <Российской газете>: получил
запланированные вопросы, вернул заранее заготовленные ответы. Нового, как
водится, ничего не сообщил. А тем временем в Горном уже работала
государственная комиссия, и 10 декабря она приняла объект в эксплоатацию.
А 16 декабря там появились международные контролеры из ОЗХО, после чего
энтузиастам уже ничто не мешало.
Дальше З.П.Пак вспомнил свое советское прошлое, проведенное в недрах
ВПК, и на одном отдельно взятом поселке Горный он продемонстрировал, что
значит выполнение плана любой ценой. На всякий случай всех мешающих он
ориентировал на пуск объекта в более поздний срок, чем реально наметил.
17 декабря было устроено широко разрекламированное заседание в Совете
Федерации, где и были обсуждены проблемы уничтожения химоружия вообще и
нужды объекта в Горном в частности. А заодно на сенаторов была переложена
полная ответственность за сам пуск объекта, за уровень тамошних технологий
и за многое другое.
А вот 19 декабря обошлись без рекламы.
Пропагандистскую шумиху на 20 декабря, когда было нужно известить
страну об уничтожении первой загрузки иприта, З.П.Пак не намечал. И ТАСС не
был им уполномочен что-либо официально заявлять. И не заявлял. По проблемам
химоружия ТАСС выходил в тот день дважды, однако не о начале уничтожения
химоружия в пос.Горный, а о том, как министр иностранных дел И.Иванов ведет
переговоры о дальнейшем получении от США денег на российское химическое
разоружение в рамках программы Нанна-Лугара, а также о том, что думает какой-
то член Совета Федерации о тех <технологиях>, что были реализованы на объекте
в пос.Горный. РИА-Новости по поводу первого дня работы объекта выдали не
информацию, а мысли помощника главы комиссии по химическому разоружению
С.В.Кириенко и вице-спикера Государственной Думы Л.Слиски. Чуть дальше
отошел от явленой ведущими информагентствами осторожности Интерфакс,
который лишь добавил к мыслям члена Совета Федерации о <беспрецедентных
технологиях> также известие, что на объекте в Горном уже уничтожено около
тонны иприта.
Сам З.П.Пак в торжественный день 20 декабря перед прессой предпочел не
появляться, а выставил перед ОРТ - первым каналом телевидения страны -
начальника объекта в Горном, который заверил, что <выбросов не будет никаких,
утечек не будет никаких>. Однако и начальник объекта уклонился от сообщения
конкретной информации, передоверив уже корреспонденту извещение сограждан
о деталях <уникальной технологии> (<Бочки с ипритом и люизитом с помощью
автоматики вначале вскрывают в специальной камере, а затем несколько раз
нагревают до высокой температуры и моментально охлаждают>). Не забыли
они подсказать телекорреспонденту и то, что мощность объекта в Горном будто
бы позволяет уничтожать до 1,5 тонн иприта в сутки.
ГОЛЛИВУД ОТДЫХАЕТ:
<История вышла поистине <кинематографическая>. По словам очевидцев,
морозной ночью в заснеженной степи на роковую кнопку давили представители
генподрядчика (саратовского управления спецстроительства No 5),
администрации ПФО и агентства <Росбоеприпасы>. Решение принимал лично
директор агентства Зиновий Пак. Даже сам губернатор Аяцков узнал о
происходящем эпохальном событии за несколько часов до оного и примчался в
Горный на вертолете. Местных жителей решили не тревожить - все равно
костюмов химзащиты у рядовых горненцев нет. Исполнять международные
обязательства начали с иприта, менее обременительного в эксплуатации...>
"Время МН", 25 апреля 2003 года
У З.П.Пака были причины обойтись без какой-либо помпы. В отличие от
губернатора, он вряд ли стремился видеть на открытии объекта В.В.Путина и
М.М.Касьянова. Туда не прибыл даже глава государственной комиссии по
химическому разоружению С.В.Кириенко.
Фактически ликвидация иприта началось вечером 19 декабря в 22 часа. К 9
часам утра было уничтожено 843 кг иприта. В таком неспешном плановом ритме
(напомним, что при экологической экспертизе производительность линии была
определена однозначно - 1 тонна иприта в сутки) опытная линия отработала,
однако, недолго.
ГОЛЛИВУД ОТДЫХАЕТ:
<Журналисты только руками развели: то, о чем говорилось давно и
упорно, по случаю чего губернатором Аяцковым был обещан визит президента
или как минимум премьер-министра, в честь чего ожидалось торжество с
перерезанием красной ленточки и пламенными речами, произошло в режиме
полной секретности и под покровом ночи... Местных жителей, которых во
введение безусловно вредного производства не на шутку волновало, успокоили
выдачей противогазов. На том и торжества, и диалог с общественностью
завершились, начались будни...
Однако есть вещи посерьезнее красных ленточек и празднично-
приподнятых репортажей. Подумать только: как выясняется, только вчера, в
понедельник, специалисты главного управления природных ресурсов по
Саратовской области начали брать пробы воздуха в районе завода, чтобы
определить, как влияет запущенный объект... на окружающую среду.
Заместитель руководителя управления Николай Петрученко сообщил, что
его ведомство подписало акт приемки завода, но вынесло частное определение
о выполнении 40(!) требований, касающихся техники безопасности. Выполнены
они или нет, Петрученко пока не знает. Из чего можно сделать вывод: стремясь
во что бы то ни стало пустить завод в декабре 2002 года, руководители
Российского агентства по боеприпасам совместно с саратовским губернатором
выкрутили руки всем, включая население, экологов и даже тех, без кого, казалось
бы, начало эксплуатации завода было вообще невозможно.
Однако, несмотря на полную закрытость происходящего, довольно широкому
кругу известно, что до сих пор не решен главный вопрос - о судьбе так
называемых реакционных масс, образующихся после уничтожения отравляющих
веществ... До сих пор не создана локальная система оповещения населения на
случай аварии, до конца не реконструировано пожарное депо, а на самом
объекте нет положенного на случай возникновения нештатной ситуации
убежища>.
С.Казовский, <Новые известия> (Москва) , 24 декабря 2002 года.
Дальше пошли будни. Вне зависимости от количества загрузок иприта в
сутки люди на объекте работали в 6 смен по 4 часа. В первые дни уничтожали
по одной загрузке, то есть по 700-800 кг иприта в сутки и к исходу 22
декабря было уничтожено 2,4 тонны иприта.
Сам З.П.Пак предстал перед журналистами лишь на пресс-конференции 23
декабря и был немедленно отмечен агентством ТАСС. В планах, которыми он
поделился с прессой, содержалось два этапа. В течение января было намечено
<изучать возможности технологии по уничтожению боевых отравляющих
веществ, в частности, иприта", а уже с <февраля начнется работа объекта в
режиме высокой производительности>. Пауза между режимами, очевидная еще с
времен вскормившей З.П.Пака советской власти, им не предусматривалась.
К Новому году, как известил ТАСС, было уничтожено уже около 10 тонн
иприта, причем в том сообщении уже проскользнула новая нотка: "ежедневно на
линиях нового технологического комплекса в поселке Горный Саратовской
области уничтожается от 800 до 1500 кг иприта". Действительно, скрывать
уже было невозможно, что в предновогодние дни частично стали уничтожать в
сутки не по одной, а по две загрузки иприта, то есть по 1,5 тонны. Новый год
провели без остановки производства. На а дальше - больше. Если на 4 января
2003 года уже уничтожено 16 тонн иприта, то на 11 января - 36,5 тонн. Это
значит, что всю эту неделю уничтожали не по 1,5 тонны иприта в сутки, а уже
по 3, то есть ежедневно стали перекрывать плановую мощность установки в 3
раза.
Вот так, незаметно для прессы и вполне отчетливно для <зрячих> органов
охраны природы объект стал работать <в режиме высокой производительности>,
то есть в нормальном промышленном режиме.
21 января на объекте в Горном появился, наконец, сам С.В.Кириенко.
Появился, чтобы официально, для прессы зафиксировать "безопасность объекта
для населения и окружающей среды", а также познакомиться с его <системой
антитеррористической защиты>. На самом же деле они в своем узком кругу
подсчитывали, что еще надобно нарушить в плановых возможностях ипритной
линии, чтобы во что бы то ни стало уложиться к концу апрелю с уничтожением
400 тонн иприта. А еще с утра в тот же день в Саратове С.В.Кириенко открыл
информационный центр с преподавательницей местного военно-химического
института во главе. Работа того центра, по его мнению, должна была <помочь
населению региона избавиться от химофобии, развившейся в последнее время>
(ему про такую болезнь рассказали спецдоктора и он охотно стал делиться своим
новым знанием с прессой). Вечером того же дня уже после перелета в Самару
С.В.Кириенко встретился в министром обороны С.Б.Ивановым, чтобы понять,
можно ли запустить вновь объект в Чапаевске, который был давно закрыт и
забыт и потому не передан из армии в Росбоеприпасы - в случае если не
получится с выполнением соцобязательства в Горном.
Ну а 22 января 2003 года С.В.Кириенко провел пресс-конференцию в
Москве, где в связи с 10-летним юбилеем подписания Конвенции о запрещении
химоружия он высказал великое множество соображений, в том числе сообщил
об уничтожении в Горном 60 тонн иприта за месяц (при плановой мощности -
90 тонн... в год). Пресса очень широко отметила это выступление.
В ответ сопредседатели Социально-экологического союза С.И.Забелин и
Л.А.Федоров провели 28 января свою пресс-конференцию на ту же тему, на
которой указали на большую опасность перекрытия плановых мощностей, когда
имеешь дело с такими ОВ, как иприт и люизит. Впрочем, военный корреспондент
ТАСС (фамилия его вряд ли заслуживает упоминания - это всегда один и тот же
человек и стиль <слушания> его тоже всегда одинаковый), который <осветил>
ту пресс-конференцию за всю пишущую братию, предостережения <не расслышал> -
ему ближе оказались разговоры про химоружие у злокозненного С.Хуссейна.
Напряжение тех дней хорошо характеризует газета <Саратовский Арбат>
за 5 февраля 2003 года: <К 21 января... коллектив предприятия вышел "на
четыре операции", или, иначе говоря, "на четыре загрузки" ипритной линии.
Всего на тот момент было переработано 57 тонн отравляющего вещества... На
состоявшемся в Горном на заводе под председательством Сергея Кириенко
совещании 31 января подсчитали и выяснили, что при существующей загрузке к
назначенному времени ипритная линия осилит только 350-358 тонн.
Уничтожить 400 тонн получится, если повысить производительность, выйти
на 5-6 загрузок. Технические возможности предприятия это позволяют>.
Было ясно, что тандем С.В.Кириенко-З.П.Пак решил пойти напролом.
По состоянию на 24 января 2003 года было уничтожено уже 66,5 тонн
иприта, причем только с 20 по 24 января ликвидировали 12,9 тонн.
Ну а дальше работа объекта пошла в анонсированным <режиме высокой
производительности>, а информационные агентства просто-таки соревновались,
сообщая вести с полей: на 3 февраля были ликвидированы первые 100 тонн
иприта (это было отмечено с особенным энтузиазмом), на 12 февраля - 115 тонн,
на 16 февраля - 153,2 тонн. Вот он принципиальный скачок: в те дни ипритная
линия загружалась по 6 раз в сутки. А доводилась ли реакция до конца? И кто
измерял остатки иприта в реакционных массах?
Потом прошла авария, однако на ходе производства это не отразилось - на
26 февраля было уничтожено 184,7 тонн, Гаага могла быть довольной. Однако
параллельно с исчезновением ОВ росли объемы токсичных отходов, на работу с
которыми разрешения со стороны экологов по-прежнему не было. Технического
решения - тоже. На 16 февраля, например, их накопилось уже 287,5 тонн.
Как готовились к будущим авариям? 10 февраля служба ГО и ЧС области
провела игрушечные учения. Игрушечные они потому, что локальной системы
оповещения населения на случай аварии еще не было, а жителям Горного были
выданы только противогазы и детские камеры защиты. А вот против ОВ кожно-
нарывного действия - иприта - никто беречь жителей не собирался. Как без
обиняков информировал прессу большой саратовский чин, <средства защиты
кожи и антидоты не предусмотрены>.
<Знак свыше> явился стахановцам 19 февраля 2003 года. В тот день в
ипритном цехе сгорели оба кабеля энергоснабжения - основной и резервный
(отметим, попутно, что в документе государственной экологической экспертизы
от 25 октября 2002 года эксперты обсуждали в п.6.3 лишь выбросы ОВ в случае
<отключения работы электросети> и переход на электроснабжение с <резервной
дизельной электростанции>; выхода из строя обоих кабелей не пришло в голову
ни разработчикам, ни экспертам). В результате объект в течение 12 часов был
вынужден работать в автономном режиме электроснабжения.
ИЗ ЗАПОЗДАЛЫХ ВОСПОМИНАНИЙ:
<По поручению Президента России Владимира Путина рабочая группа
Совета безопасности начала свою работу в Приволжском федеральном округе.
Прикамье стало объединенной площадкой для межведомственного совещания,
которое состоялось 15 октября в администрации Пермской области под
руководством секретаря Совета безопасности РФ Владимира Рушайло.В
совещании приняли участие полномочный представитель Президента РФ в
Приволжском федеральном округе Сергей Кириенко, губернатор Пермской
области, член Президиума Государственного Совета РФ Юрий Трутнев,
представители МЧС, ФСБ, МВД, Минобороны, Минэкономразвития, МПС,
Минпромнауки, Минатома, Минтранса, Госстроя, Минприроды, Росгидромета,
Госатомнадзора и Госгортехнадзора.Рассматривался один, но объемный вопрос:
"О состоянии и неотложных мерах по повышению защищенности критически
важных для национальной безопасности объектов инфраструктуры и населения
Российской Федерации от угроз техногенного, природного характера и
террористических проявлений"...
Выступление Сергея Кириенко..: <Собственная безалаберность,
бестолковость и халатность могут принести больше ущерба, чем любой
террорист. Ситуация угрозы террористической опасности является новой, и
многие руководители просто не понимают, в чем она заключается и готовятся к
каким-то мифическим угрозам. Между тем угрозы у них под боком: например,
цистерна с аммиаком на мясокомбинате в центре города гораздо опаснее
химически опасного объекта. Приведу случай на одном заводе по уничтожению
химического оружия. Там без всякого теракта выбили два кабеля питания из
трех: один строители перерубили бульдозером, а на другой в этот момент
энергетики дали повышенное напряжени. Это пример того, что такое
техногенная угроза и техногенная катастрофа. И только часть проблем может
быть решена нормативными актами. Все остальное - добросовестное
выполнение своих обязанностей людьми, которые за это отвечают>.
Пермские новости (Пермь), 17 октября 2003 года
Вместо установления и объявления причин беды (а это было необходимо,
поскольку признаков диверсии или теракта обнаружить не удалось; да и откуда
им было взяться, если шпионы и диверсанты были не более чем плодом богатой
фантазии губернатора), которая при более серьезном событий развитии могла
дать занятие работникам ГО и ЧС, не способным обеспечить жителей средствами
защиты кожи от иприта, выход решили упростить - к цеху подвели новый кабель.
Ну а официальные лица приступили к привычному делу - вранью.
АВАРИЯ НА ВЗГЛЯД ПРОПАГАНДИСТОВ ПРИ ДОЛЖНОСТИ:
Представитель Росбоеприпасов А.Горбовский:
"В настоящее время неполадки устранены, но процесс уничтожения
химоружия временно приостановлен. Полагаю, что уничтожение химического
оружия возобновится либо сегодня вечером, либо завтра утром после проверки
систем". Поволжское информационное агентство, 21 февраля 2003 г.
Секретарь Госкомиссии А.Харичев:
"Процесс уничтожения химического оружия не прерывался. В течение
прошедших суток уничтожено 3,6 тонн иприта".
Интерфакс, 20 февраля 2003 г.
И уничтожение иприта не прерывалось. А 26 февраля приступила к работе
группа лиц во главе с директором ГСНИИОХТа В.А.Петруниным на предмет -
нет, не усиления безопасности, а всего лишь извлечения из ипритного цеха
более интенсивной работы. Разумеется, тут же ТАСС был уполномочен заявить,
что <Разработчики технологии и специалисты комплекса рассматривают
возможности увеличения суточной переработки иприта. Это позволит к концу
апреля уничтожить один процент (400 тонн) имеющегося в России химоружия".
Однако и в МПР в Москве не могли не услышать тот знак. Ведь в случае
аварии, да еще с выбросом иприта в окружающую среду пострадали бы не только
жители Горного, для которых никто не собирался заготавливать средства защиты
от иприта и люизита, но пострадал бы и орган, весьма лениво осуществлявший
<надзор> за объектом.
В общем 25-27 февраля комиссия МПР провела на объекте новую
проверку, в ходе которой был <установлен> ряд нарушений природоохранного
законодательства, хорошо известных до пуска объекта, в том числе "отсутствие
лицензии на деятельность по обращению с отходами, нарушение условий
контроля за нормативами выбросов загрязняющих веществ в атмосферу,
несоответствие требованиям специальных норм объектов размещения жидких
отходов, образующихся при уничтожении иприта и т.д." По результатам
проверки Государственная служба контроля в сфере природопользования и
экологической безопасности МПР выдала предписание руководству объекта от
27 февраля о приостановке хозяйственной деятельности по уничтожению
химоружия... до устранения нарушений. А чтобы всем все было ясно, было
выдано и предписание в месячный срок представить на согласование конкретные
предложения по их устранению.
Конечно, ни приостановки работы объекта, ни даже легкого шока у Пака-
Кириенко не случилось. С.В.Кириенко даже <выразил недоумение>, после чего
свел событие к <бюрократическому спору между двумя ведомствами> - МПР и
Росбоеприпасами. В целом же кризисное положение было разрешено по третьему
варианту - остановка завода была заменена на многоходовую битву нанайских
мальчиков под ковром.
Сначала (уже 28 февраля) секретарь Совета Безопасности РФ В.Б.Рушайло
провел на заводе в Горном выездное заседание "О ходе работ по уничтожению
химического оружия и проблемах обеспечения безопасности на объектах
уничтожения химического оружия", после чего сей <знаток> проблем возведения
опасных объектов и реализации рисковых химических технологий известил
прессу и широкую общественность, что объект "работает в плановом режиме в
полном соответствии с международными стандартами".
Потом состоялось еще несколько заседаний: 4 марта - в МПР с участием
главы Росбоеприпасов З.П.Пака, но без участия министра МПР В.Г.Артюхова,
6 марта - в Государственной комиссии по химическому разоружению у
С.В.Кириенко при полном кворуме всей подковерной общественности... Ну а
завершилось все это личным визитом С.В.Кириенко к президенту России
В.В.Путину с докладом о малой значимости происшедшего.
Так что созванное на другой день, 18 марта, очень большое и широко
освещенное прессой совещание по вопросам экологической безопасности работ
с химоружия, проведенное в МПР и продлившееся целый день, уже не имела ни
малейшего смысла - охранников природы переиграли. Да и им этого хотелось.
Конечно, к 14 марта Росбоеприпасы должны были представить в МПР
<План мероприятий по устранению нарушений>, а к 31 марта - даже <Программу
долгосрочного сотрудничества> между МПР и Росбоеприпасами. Однако само
превращение иприта в высоко токсичные отходы не прекращалось ни на минуту.
В общем предписание МПР о приостановке завода никто не отменял, но и
выполнять его тоже никто не стал. Да и МПР не спешил с новыми инициативами,
ожидая конца событий. Лишь в середине июня, когда все закончилось, министр
МПР В.Г.Артюхов <потребовал от руководства Российского агентства по
боеприпасам четкого выполнения правил экологической безопасности в поселке
Горный Саратовской области при проведении работ по уничтожению
химического оружия> ("Интерфакс-АВН", 16 июня 2003 года). А пресс-служба
добавила, что "Министерство продолжает осуществлять жесткий контроль за
реализацией плана устранения недостатков, выявленных в феврале 2003 года".
Вот так, спокойно облокотившись на предписание МПР, Росбоеприпасы и
их завод в пос.Горный продолжали стахановскими темпами истреблять иприт
вместо запланированного люизита.
К 4 марта было уничтожено 194,5 тонны иприта, к 6 марта - 201 тонна, к
16 марта - 248,9 тонн, к 21 марта - 266,5 тонн, к 31 марта - 304,2 тонны,
к 11 апреля - 356,2 тонны. К этому времени объем токсичных реакционных
масс достиг 754,9 тонн.
И так вплоть до требуемой Гаагой отметки - 400 тонн.
Последнее телевизионное выступление З.П.Пака, состоявшееся 16 апреля,
было любопытно тем, что ему удалось спрогнозировать лишь часть будущих
событий. Ведущей РЕН-ТВ он сообщил приятное: <Вы наверное первые, кто
узнает о том, что мы до 29 апреля 2003 года выполним первый этап по
уничтожению химического оружия>. Не забыл и проехаться по общественным
организациям: <... тут надо себе отдавать отчет, что наряду с объективными
проблемами существуют искусственно созданные проблемы группами
общественных организаций, которые просто создают себе рабочие места и
нишу в обществе. И они часто людей запугивают со страшной силой>.
Российское государство освободилось от услуг З.П.Пака 21 апреля. И он
даже попытался сорвать уже не свой триумф, сообщив о выполнении первого
международного обязательства России по химоружию (уничтожении 396 тонн
ОВ) еще 24 апреля - ведь у него за пазухой было 6 тонн тайно истребленного
зарина. Впрочем, пресса отреагировала на маневр <бывшего> более чем вяло.
Что до самого триумфального мероприятия, то его С.В.Кириенко провел в
черный чернобыльский день - 26 апреля 2003 года. Он в тот день при большом
стечении международных контролеров и в присутствии прессы торжественно
продекларировал прямо в Горном выполнение первого обязательства России по
Конвенции о запрещении химоружия - уничтожение 1% объявленных запасов ОВ
(400 тонн из 40 000 тонн имеющихся). Именно в этот день была уничтожена
последняя тонна из партии запланированных 400 тонн иприта, необходимых для
отчета перед ОЗХО в Гааге.
Не забыл засветиться и губернатор Саратовской области Д.Ф.Аяцкова.
ГУБЕРНАТОР Д.Ф.АЯЦКОВ ПРИ ДЕЛЕ:
<Оружие уничтожаем, Горный возрождаем
Губернатор области встретился с генеральным директором Российского
агентства по боеприпасам генерал-полковником Виктором Холстовым.
Сменивший на этом посту Зиновия Пака Виктор Холстов намерен и дальше
совершенствовать процесс уничтожения химоружия в поселке Горный. Этого
же стремится достичь и Дмитрий Аяцков, который заявил: "Прошло время
эмоций, когда просто стремились уничтожить химическое оружие любой
ценой. Наша задача - не прерывая процесса УХО, с каждым месяцем
совершенствовать его и дальше...>. Участники встречи договорились и далее
ужесточать контроль за УХО, развивать и совершенствовать инфраструктуру
поселка Горный.
Пресс-служба губернатора>. Саратовские вести, 16 мая 2003 года
Итог таков.
Мощность I пускового комплекса (90 тонн ОВ в год) была перекрыта
стахановцами III тысячелетия более чем в 10 раз. Переход от опытного
уничтожения иприта к промышленному был совершен без паузы, без какого-либо
осмысления содеянного и несмотря на аварию. Поскольку стационарного склада
для хранения токсичных реакционных масс, образующихся при химической
ликвидации иприта, возведено не было, они были разлиты по бочкам и просто
расставлены по территории военно-химического склада.
ПИШУТ ЦАРЮ-БАТЮШКЕ:
<Жители поселка Горный написали письмо Президенту Путину. Под
посланием более 500 подписей. "Мы живем в разрушающемся поселке, с нищим
бюджетом, просим вашей помощи в восстановлении справедливости", - пишут
президенту горновцы... Воду в поселке всегда качали из местного канала,
мутную, временами вонючую. Такая она и теперь. Ни водопровод, ни обещанную
канализацию так и не достроили. Вода стоит в подвалах двух небольших
трехэтажных домов-новостроек, а по стенам этих домов уже пошли трещины.
В феврале из-за аварии в котельной разморозили здание, где занималась
начальная поселковая школа. Детей пришлось переводить в среднюю школу, где
теперь учатся свыше тысячи человек. Помещение школы в аварийном
состоянии, а денег на ремонт нет. Единственная в Горном баня, по-прежнему,
не работает...>
"Саратовский Арбат", 27 марта 2003 года
Разумеется, жители поселка Горный, тщетно ожидавшие первоочередного
пуска объектов социальной инфраструктуры в виде водопровода, газопровода и
канализации, остались на бобах.
Что до начальников, то те из них, кто, в отличие от З.П.Пака, до
триумфа дожили, поспешили с отчетом перед ОЗХО в Гааге и перед Кремлем в
Москве.
Осталось сообщить о послевкусии.
Через месяц после окончания стахановской вахты, 27 мая, на объекте в
Горном начала, наконец, работать долгожданная финская автоматическая система
экологического мониторинга и контроля в хранилищах ОВ. Как сообщила пресса,
новые приборы будто бы реагируют на малейшее присутствие ОВ в воздухе и
сразу же подают сигнал опасности. Причем финская кампания "Envoronics" взяла
на себя обязательства по гарантийному обслуживанию своего оборудования.
Ну а через два месяца, 21 июня, в "Российской газете" под эти приборы
были опубликованы и гигиенические стандарты. То было долгожданное (в
смысле обещанное еще на слушаниях в Государственной Думе в марте 1994 года)
постановление Главного Государственного санитарного врача Российской
Федерации Г.Г.Онищенко об утверждении расчетных цифр на допустимое
загрязнение ипритом атмосферного воздуха населенных пунктов. С их помощью
финские приборы могли бы указать жителям поселка Горный на превышение
концентрации иприта в воздухе над допустимой и подать сигнал опасности.
Если бы смогли измерить. А вот этого они никак не могли - не проходили
по чувствительности. И не только финские, но и наши, отечественные.
*****************************************************************
* Бюллетень выпускается Союзом "За химическую Безопасность" *
* (http://www.seu.ru/members/ucs) *
* Редактор и издатель Лев А.Федоров *
* Все бюллетени имеются на сайтах: www.index.org.ru/eco *
* и http://www.seu.ru/members/ucs/eco-hr *
* *********************************** *
* Адрес: 117292 Москва, ул.Профсоюзная, 8-2-83 *
* Тел: (7-095)-129-05-96, E-mail: lefed@online.ru *
************************** Распространяется только *
* "UCS-PRESS" 2003 г. * по электронной почте *
*****************************************************************
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск 404 Not Found |
Специальные проекты
Система
Общественные
Информационные партнёры:
|
English | Офис в Москве | Форумы | Заказ книг и периодики | Пишите нам |
